О пять/двадцать пять
Плесень, выцарапанная роботом из 4-го энергоблока. Радеацею — жрёт токафпуть.
Когда группа E. coli приступает к формированию биопленки, бактерии начинают с того, что образуют выросты — фимбрии, которые связывают их между собой и стягивают в единый плотный кластер. К первопоселенцам присоединяются другие, ранее свободно плавающие бактерии, и кластер постепенно растет. Бактерии начинают выделять внеклеточные полимерные вещества, заключая себя в так называемый матрикс. Сформировавшаяся биопленка вовсе не плоская. Она больше похожа на город с высокими башнями, широкими площадями и целой паутиной спутанных улиц. В процессе его строительства каждая бактерия должна включать и выключать сотни генов по сложной согласованной схеме. В некоторых отношениях биопленка E. coli напоминает человеческое тело. Конечно, биопленка не имеет обыкновения вставать на ноги и бродить по улицам, но, подобно человеческим клеткам, клетки биопленки тоже образуют клеточные коллективы, члены которых выполняют разные функции и вместе работают ради общего выживания.
Ученые до сих пор не разобрались, для чего, собственно, E. coli сооружает биопленки, прикладывая значительные усилия. Чтобы участвовать в общем деле, отдельной бактерии приходится многим жертвовать и тратить огромную часть драгоценной энергии на производство внеклеточного полимерного вещества, которое соединяет его с другими микроорганизмами. Бактериям, оказавшимся глубоко в толще биопленки, намного труднее добывать пищу, чем свободно плавающим особям. Не исключено, однако, что преимущества биопленки перевешивают все ее недостатки. Так, биопленка может обеспечивать своих обитателей защитой. Она выдерживает резкие изменения окружающей среды. Вирусам, вероятно, сложнее проникнуть в биопленку, чем инфицировать отдельно живущую клетку. Антибиотики действуют на биопленки в тысячи раз слабее, чем на отдельные бактерии.
К. Циммер, «Микрокосм. E. Coli и новая наука о жизни».
Читать дальше →
Культур-мультур
В старые добрые времена, когда сиськи были большими, к скоморошьему племени было принято относиться с подозрением, а зрелище именовали позором. В наше время человек сам становится к позорному столбу (post) в так называемых соцсетях, а зритель оставляет на столбе пахучую метку собственного эго или просто издаёт одобрительный лай(к).
Читать дальше →
Истинного гуманизма псто
Сегодня, камрад, в нашей маленькой ешиве сгорела маца, поэтому будем есть горькое. В комментариях к заметке у кмр. 11517 была затронута очень важная тема, обсуждать которую весьма и весьма тяжело — причиной тому так называемые «зайчатки гуманности», коварно подсаженные в наше сознание в самом нежном возрасте.
Тем не менее, тов. П.О. Литрук решил кое-что высказать, рискуя услышать в свой адрес слово на букву «Ф». Не слушайте его, он наглухо отморожен. И ещё — на всякий случай — констатация фактов и рассуждения о них не являются агитацией в пользу каких-либо действий, в том числе предусмотренных действующим законодательством.
Читать дальше →
Сказка
Дружок, сегодня я расскажу тебе сказку.
Мне плевать, почему тебя так тянет рядиться в серую шкуру и философствовать о том, что люди делятся на волков и овец. Плевать, от кого ты услышал эту глупость. Плевать, почему ты подхватил эти бредни, вместо того, чтоб думать своей бестолковкой. Плевать даже на то, что расскажи ты это хоть волкам, хоть овцам, да хоть и курам — они бы подняли тебя на смех. Я просто расскажу тебе сказку. Старую-престарую чеченскую сказку. Может где что забыл и буду неточен — тут уж не обессудь, ибо эту сказку нам, под стол ходящим соплякам, рассказывал старый чечен настолько давно, что ты даже и не поверишь.
Как-то раз увидел волк, что на лугу пасётся старый баран. Подошел волк к барану и говорит ему:
— Как ты смеешь пастись на моём лугу? Кто тебе позволил?
— А разве этот луг твой? — спросил баран.
— Я здесь хозяин! — закричал волк. — Луга, леса, горы, здесь все мое!
— Может в лесу ты и хозяин, — спокойно ответил баран. — Но вот этот луг не твой, а моего пастуха.
— Врёшь ты все! — крикнул волк. — Твоего пастуха ещё на свете не было, а волки, мои предки, были здесь хозяевами.
— Не верю, — отвечал баран. — Я точно знаю, что луг принадлежит моему пастуху.
Разозлился волк и хотел растерзать барана, но так как он был сыт, решил обхитрить и наказать дерзкого барана. Пусть пока живёт, подумал волк, а завтра, когда я проголодаюсь, расправлюсь с ним.
— Вот что, баран, — сказал волк. — Если мы будем спорить, то никогда не решим, чей этот луг: ты будешь говорить, что он твоего пастуха, а я, — что он мой. Поступим лучше так: соберёмся завтра здесь, и кто из нас поклянётся вон около того камня, что луг принадлежит ему, за тем он и останется. Согласен?
— Согласен, — ответил баран.
И они разошлись: волк направился в лес, а баран в аул.
Рано утром пошел волк на луг. Вышел он из лесу, увидел барана и обрадовался. Теперь-то я наемся на целую неделю, — подумал волк и пустился бежать на луг. Вдруг навстречу ему попадается лисица.
— Здравствуй, волк! Куда ты так спешишь? — спрашивает она.
— На луг, — ответил волк и рассказал ей, как он вчера поспорил с бараном.
— Гм… Дело хорошее, — говорит лисица, — только если другие звери узнают про твой обман, веры тебе больше не будет. Возьми меня в свидетели, — я твою руку поддержу, а ты, в благодарность, мне за это отдашь бараньи потрошки.
Дело говоришь, лисица! — ответил волк. — Пойдём!
Пришёл волк с лисой на луг и спрашивает барана:
— Ну, что? Ты по-прежнему утверждаешь, что луг принадлежит твоему пастуху?
— Да, по-прежнему, — ответил баран.
— Ах, баран, как тебе не стыдно лгать! — с сказала лисица и покачала головой. — Ведь всем давным-давно известно, что этот луг с самых давних времен принадлежит волкам.
— А от кого слышала об этом? — спрашивает баран.
— Как от кого?! — воскликнула лисица. — Да об этом все тебе скажут, спроси кого хочешь. Я помню, это было давным-давно, когда я была ещё совсем маленькой, родители мои, отец и мать, часто между собой разговаривали про этот луг: «На волчьем лугу, — говорили они, — мыши жирнее, чем в других местах». Значит, если бы этот луг был твоего пастуха, то его не называли бы волчьим.
— А поклянешся ли ты в том, что говоришь правду? — спросил баран.
— Конечно, поклянусь, — ответила лисица.
— Хорошо, — сказал баран. — Стань вот у этого камня и скажи: клянусь, что луг этот принадлежит волку.
Но лисица решила схитрить, чтоб не давать ложную клятву, и говорит:
— Если по правде сказать, то мои родители, разговаривая про этот луг, упоминали и барана… Да, подлинно я не могу сказать, кому он именно принадлежит… А если волк первый поклянётся, то и я не прочь сделать то же.
— А что же ты думаешь? — проговорил сердито волк. — Вот возьму и поклянусь, трусить не стану, как ты.
Стал он возле камня и только сказал: «клянусь», как вдруг из-за камня выскочил пес, кинулся на волка и разорвал его.
Вот и сказочке конец. А в чем ее мораль — думай сам. Просто напомню, что 15 лет тому назад, 13 февраля 2004 года, в далеком Катаре кончился гражданин Яндарбиев.
Ну и напоследок, не могу пройти мимо Сапковского:
— У меня большие глаза, чтобы тебя лучше видеть, — рявкнул железный волчище. — У меня огромные лапы, чтобы ими схватить тебя и обнять! Все у меня большое, все, сейчас ты в этом сама убедишься. Почему ты так странно смотришь на меня, маленькая девочка? Почему не отвечаешь?
Ведьмачка улыбнулась.
— А у меня для тебя сюрприз.
Мне плевать, почему тебя так тянет рядиться в серую шкуру и философствовать о том, что люди делятся на волков и овец. Плевать, от кого ты услышал эту глупость. Плевать, почему ты подхватил эти бредни, вместо того, чтоб думать своей бестолковкой. Плевать даже на то, что расскажи ты это хоть волкам, хоть овцам, да хоть и курам — они бы подняли тебя на смех. Я просто расскажу тебе сказку. Старую-престарую чеченскую сказку. Может где что забыл и буду неточен — тут уж не обессудь, ибо эту сказку нам, под стол ходящим соплякам, рассказывал старый чечен настолько давно, что ты даже и не поверишь.
Как-то раз увидел волк, что на лугу пасётся старый баран. Подошел волк к барану и говорит ему:
— Как ты смеешь пастись на моём лугу? Кто тебе позволил?
— А разве этот луг твой? — спросил баран.
— Я здесь хозяин! — закричал волк. — Луга, леса, горы, здесь все мое!
— Может в лесу ты и хозяин, — спокойно ответил баран. — Но вот этот луг не твой, а моего пастуха.
— Врёшь ты все! — крикнул волк. — Твоего пастуха ещё на свете не было, а волки, мои предки, были здесь хозяевами.
— Не верю, — отвечал баран. — Я точно знаю, что луг принадлежит моему пастуху.
Разозлился волк и хотел растерзать барана, но так как он был сыт, решил обхитрить и наказать дерзкого барана. Пусть пока живёт, подумал волк, а завтра, когда я проголодаюсь, расправлюсь с ним.
— Вот что, баран, — сказал волк. — Если мы будем спорить, то никогда не решим, чей этот луг: ты будешь говорить, что он твоего пастуха, а я, — что он мой. Поступим лучше так: соберёмся завтра здесь, и кто из нас поклянётся вон около того камня, что луг принадлежит ему, за тем он и останется. Согласен?
— Согласен, — ответил баран.
И они разошлись: волк направился в лес, а баран в аул.
Рано утром пошел волк на луг. Вышел он из лесу, увидел барана и обрадовался. Теперь-то я наемся на целую неделю, — подумал волк и пустился бежать на луг. Вдруг навстречу ему попадается лисица.
— Здравствуй, волк! Куда ты так спешишь? — спрашивает она.
— На луг, — ответил волк и рассказал ей, как он вчера поспорил с бараном.
— Гм… Дело хорошее, — говорит лисица, — только если другие звери узнают про твой обман, веры тебе больше не будет. Возьми меня в свидетели, — я твою руку поддержу, а ты, в благодарность, мне за это отдашь бараньи потрошки.
Дело говоришь, лисица! — ответил волк. — Пойдём!
Пришёл волк с лисой на луг и спрашивает барана:
— Ну, что? Ты по-прежнему утверждаешь, что луг принадлежит твоему пастуху?
— Да, по-прежнему, — ответил баран.
— Ах, баран, как тебе не стыдно лгать! — с сказала лисица и покачала головой. — Ведь всем давным-давно известно, что этот луг с самых давних времен принадлежит волкам.
— А от кого слышала об этом? — спрашивает баран.
— Как от кого?! — воскликнула лисица. — Да об этом все тебе скажут, спроси кого хочешь. Я помню, это было давным-давно, когда я была ещё совсем маленькой, родители мои, отец и мать, часто между собой разговаривали про этот луг: «На волчьем лугу, — говорили они, — мыши жирнее, чем в других местах». Значит, если бы этот луг был твоего пастуха, то его не называли бы волчьим.
— А поклянешся ли ты в том, что говоришь правду? — спросил баран.
— Конечно, поклянусь, — ответила лисица.
— Хорошо, — сказал баран. — Стань вот у этого камня и скажи: клянусь, что луг этот принадлежит волку.
Но лисица решила схитрить, чтоб не давать ложную клятву, и говорит:
— Если по правде сказать, то мои родители, разговаривая про этот луг, упоминали и барана… Да, подлинно я не могу сказать, кому он именно принадлежит… А если волк первый поклянётся, то и я не прочь сделать то же.
— А что же ты думаешь? — проговорил сердито волк. — Вот возьму и поклянусь, трусить не стану, как ты.
Стал он возле камня и только сказал: «клянусь», как вдруг из-за камня выскочил пес, кинулся на волка и разорвал его.
Вот и сказочке конец. А в чем ее мораль — думай сам. Просто напомню, что 15 лет тому назад, 13 февраля 2004 года, в далеком Катаре кончился гражданин Яндарбиев.
Ну и напоследок, не могу пройти мимо Сапковского:
— У меня большие глаза, чтобы тебя лучше видеть, — рявкнул железный волчище. — У меня огромные лапы, чтобы ими схватить тебя и обнять! Все у меня большое, все, сейчас ты в этом сама убедишься. Почему ты так странно смотришь на меня, маленькая девочка? Почему не отвечаешь?
Ведьмачка улыбнулась.
— А у меня для тебя сюрприз.
Реальполитик
Одним из главных маскирующих факторов культурного оружия является его двойственность; ни одно учение, движение или идеология не может быть адекватно оценено само по себе иначе как с филологической точки зрения, это просто текст. А вот его применение – речь, эффект которой зависит от того, кто «говорит», как «говорит», кому «говорит», в какой ситуации, каком контексте и т.д.
Читать дальше →
Практическая терминология: Старая шарманка
Здравствуй, камрад.
Я вернулся. На месяцок.
За время моего отсутствия всякое посещало, чем хотел поделиться, но ложка хороша к обеду. Поскольку от жизни я подотстал, за новостями следить было недосуг, для начала решил восполнить сий пробел. Ну и камрадов почитать за это самое, ага. И вот на что пало мое внимание: вроде как уже сто раз все перетерли, но камрады все так же увлеченно копаются в несущественном и малоинтересном. Ну что же, повторение — мать учения.
Читать дальше →
Я вернулся. На месяцок.
За время моего отсутствия всякое посещало, чем хотел поделиться, но ложка хороша к обеду. Поскольку от жизни я подотстал, за новостями следить было недосуг, для начала решил восполнить сий пробел. Ну и камрадов почитать за это самое, ага. И вот на что пало мое внимание: вроде как уже сто раз все перетерли, но камрады все так же увлеченно копаются в несущественном и малоинтересном. Ну что же, повторение — мать учения.
Читать дальше →
