«Знаешь, какая сейчас популярная шутка в «Пегиде»? — говорит мне веселый пресс-секретарь организации Хартмут Пилч. — 1945. Ужас! Русские идут на Берлин! 2015. Дорогие русские! Ну, когда же вы придете в Берлин?!» «Ну, а мы-то что можем сделать?» — недоумеваю я. «А вы уже делаете: вы вошли в Сирию, вы боретесь с проамериканской пропагандой. Знаешь, для немцев ключевое слово «порядочность». Путина ценят за прямой разговор и открытость. Он не юлит. Он такой, какой есть. Путин — последний немец в Европе».

Cпецкорр, kompravda Дарья Асламова передает из Мюнхена, где ночью прошел марш протеста против исламизации Европы.
С Германией покончено. Вчера вечером в Мюнхене, в жирной благодушной сосисочной Баварии, я не знала, плакать мне или смеяться. Где баварские пивные, в которых стучат пивными кружками националисты и спорят о судьбах родины? Где пышнотелые красотки-официантки в кружевных платьицах, флиртующие с разгоряченными посетителями? В моем районе в центре города — сплошные халяльные заведения, кебабочные, и даже отель «Гете» принадлежит туркам. Штопор ночью можно найти, только пройдя полгорода, у какого-нибудь бармена.

В ночь с понедельника на вторник жалкая кучка «презренных нацистов» (так называют Пегиду, организацию против исламизации Европы, высоколобые немецкие журналисты) собралась на Одеонплатц в центре Мюнхена, чтобы выступить против политики «мамы Меркель», которая пригрела на своей груди полтора миллиона беженцев. Ведь каждый день в Мюнхен через Австрию прибывает свыше 3000 человек.
Триста «пегидовцев» охраняли минимум триста полицейских от пяти тысяч разъяренных демократов, либералов и социалистов. На фоне ироничных и усмехающихся «националистов» либералы выглядели как толпа эсэсовцев в «хрустальную ночь», которую с трудом сдерживал полицейский кордон. Я впервые так близко увидела звериный оскал «демократии». Прямо-таки шизофреническая ночь. Либералы вопили, плевались, неистовствовали, швырялись дерьмом (я не шучу), врубали на полную мощь музыку и в буквальном смысле не давали «проклятым наци» и слова сказать. Если б не полиция, «националистов» порвали бы в клочья.

Я хотела поговорить с либералами, пройдя через полицейский кордон, но меня остановил усталый полицейский. «Не надо, — сказал он, — вас побьют. И вы спровоцируете драку. Нам потом их не удержать. Они сегодня совсем не в себе». «Но я журналист: я хочу быть с обеих сторон». «Не выйдет, — усмехнулся он. — Вам придется выбирать: или туда, или сюда».
«Нацисты» оказались обыкновенными людьми, испуганными тем, что творится на их родине. Очень много пожилых немцев, которые выросли в совсем другой Германии. А молодые сами когда-то были мигрантами. Там были чехи, словаки, венгры, хорваты, румыны, русские, украинцы.


Украинка из Казахстана Марина вышла замуж за немца и живет в Германии. (Муж-немец, кстати, побоялся прийти).
«Я просто не могла оставаться дома после того, что случилось в Кельне, — говорит она. — Да, нас, вменяемых людей мало. Посмотрите на эту сумасшедшую толпу левых. Им же промыли мозги газеты, они стоят с идиотскими плакатами «Мюнхен должен быть цветным». Почему? А мы пишем на плакатах: «Да, вы цветные, но глупые». Они слушают гимн Баварии и плюются. Они не воспринимают аргументы».
Рядом с Мариной парень стоит с плакатом: «А вы действительно верите в то, что читаете в газетах?»
«У либералов слепые ведут слепых, — говорит Сандреа, приехавшая из Австрии. — У них пена из рта начинает идти, когда им говоришь простые факты о миграции. Что мы не способны всех переварить. Что каждая культура уникальна, и мы должны спасать свою. Они просто выть начинают: «Ты нацистка, убирайся к своим». Ну, и что? Это разговор?»
Либералов активно подвозят автобусами. Они явно хорошо организованы. Рупоры, энергичная молодежь с плакатами, скандирующая речевки: «Наци домой» и «Образование для всех. Для мигрантов тоже».

 
Немолодая Биргит — немка, эмигрировавшая из Америки. «Я думала, что хотя бы здесь найду покой. С белой Америкой скоро будет покончено, — их ожидает гражданская война между черными и белыми. А теперь я живу в арабской и африканской Германии. Моя пенсия — 500 евро — меньше, чем пособие для мигрантов. А знаете, чем занимаются мигранты в ближайшем лагере прямо здесь в Мюнхене? Они активно делают детей. Только в одном лагере уже 400 женщин беременны. Они знают, что беременными или с младенцами на руках их отсюда не выгонят. У нас одна надежда — на Россию».